История одной реставрации Однажды, в начале 80-х, работая в высокоширотной экспедиции«Север» на острове Средний, что в архипелаге Седого на Северной Земле, судьба свела меня с начальником полярной станции «Голомянный» Львом Наумовичем Пеклером. Встреча была совершенно случайной и мимолетной, но перед тем, как вновь разлететься в разные стороны, мы успели сфотографироваться на пару, на фоне нашего диксонского ледового разведчика ИЛ-14.Так бы эта, ничем не примечательная фотография и завалялась в домашнем архиве, если б не одно обстоятельство... Не задолго до отъезда на Материк, болтаясь от вынужденного безделья по острову, занесло меня на Диксонскую гидробазу. И там, в скромном и видавшем виды балкЕ, на рабочем месте радиста, я увидел НЕЧТО! До этого момента, имея лицензию на радиолюбительский позывной, я очень много и с превеликим удовольствием работал в радиолюбительском эфире, представляя всеми желанный и вожделенный остров Диксон,что под индексом А-005 по международной дипломной программе IOTA- Острова в эфире. Работая с американцами, которые пачками валили на мой общий вызов, заметил, что зачастую их сигналы отличались от общей массы зовущих. И дело не в том, что сигналы, проходящие через полярную шапку Земли-матушки, приобретали характерную реверберацию и искажения, знакомую многим DX- менам, а отличались они не типовым (по типу один к трем) соотношением длительностей точек и тире. Тире как бы умышленно затягивалось, придавая почерку определенный окрас. Я бы даже сказал без преувеличения – некий операторский шарм… Характер манипуляции был каким-то средним, между работой на электронном манипуляторе, и обычном телеграфном ключе. По довольно высокой скорости передачи и четкости интервалов можно было бы заподозрить, что работа ведется с какого-то особенного электронного манипулятора с необычным соотношением. Однако,порой тире затягивалось настолько, что сразу становилось ясно, что манипуляция все же ручная. В беседах с коллегами радистами выяснилось, что такой почерк действительно присущ американцам по причине широкого использования ими полуавтоматических механических манипуляторов, которые называются «Виброплекс». На пальцах мне объяснили, что это горизонтальный манипулятор, по принципу всем известной «пилы», но точки формируются в нем автоматически, за счет колебания пластины с балансиром на конце коромысла. А вот для передачи тире оператор отжимает коромысло в противоположную сторону, и тире формируется по длительности им же и желанной. Ага. Ну, примерно ясно. В общем, что говориться, в одно ухо мне в тот момент все это влетело, через другое вылетело…. Вернемся на Диксон. Так вот. Как Вы уже догадались, в том самом балке,на радиостанции Гидробазы, я впервые увидел не что иное, как настоящий, фирменный Виброплекс!!! Да, да… Причем, это было что-то явно инопланетное…. Хотя, если б рядом, в углу лежали обломки НЛО из Розвелла, я вероятно в тот момент даже на них бы и не взглянул… На столе, рядом со скромной «Ангарой» стоял без преувеличения -шедевр телеграфной техники.Наверное, в тот момент, со стороны я был похож на голопузого туземца с деревянным копьем, увидевшем многозарядный винчестер…Шедевр сей представлял собой какую-то сияющую хромом и яркой пластмассой хитроумную конструкцию. Хитроумность и подозрение на внеземное происхождение ему придавали какие-то грузики, пружинки, балансиры, успокоители и прочие элементы, совершенно непонятного мне предназначения.Но, как говориться, это еще пол беды… Как раз подошел сеанс очередной связи и я услышал, как поют сирены… А радист, редиска, видя моё растопыренное состояние, решил добить меня окончательно! Взял, да и сыграл на этой «балалайке» Тореадор смелее-е-е-е-е в бой! Тореадор, тореадор!!!! Ну, типа…. Я впал в кому… Как я добрался от Гидробазы до общаги – не помню. Но кроме,как о виброплексе, я теперь о другом просто думать не мог. Три дня яо бивал порог в радиорубке, умоляя радиста продать мне этот виброплекс. Цена для меня роли никакой не играла,и просто меркла в мечте обладать этой штуковиной. В общем, голову я основательно потерял… После 12 «фаустов» портвейна «Южнобугский»,высаженных прямой наводкой в глотку упрямо не сдающегося радиста, до меня стало доходить, что затея выклянчить у него виброплекс – дело более, чем безнадежное. Должен заметить, что мужик он был не плохой.Пожалуй, даже напротив. Он, конечно,видел мое отчаяние, но объяснил, что ни на каком другом ключе он работать не сможет. А вахта только началась! - Пропаду я без него, про-па-ду… - твердил он. Эх, ма… Я поверил. А что делать? В то время на Диксоне жил один из корифеев полярного эфира – Саша Малыгин UV0AB. Вот, я ему, при случае, и поплакался в жилетку… На что Саня отреагировал непонимающе… - Тю, проблема! Давай сами такие свинтим! -Мы,- говорит, - когда-то, в молодости сами такие делали! Если б это сказал я, тогда понятно. Крыша у меня в тот момент явно съехала… Но это говорил уважаемый человек, который знал где шутить. Посмотрел я на Саню, и в ответ только обреченно рукой махнул… И, украдкой слезу стер… Видимо он тогда не понял, о каком именно ключе идет речь. Хорошо, что контракт мой закончился, и пора было ехать на Материк. Собрал я чемодан, помахал ручкой родимому острову и отбыл в южном направлении попутным бортом. Месяца через три-четыре, работая в эфире, уже из Беларуси, повстречал на диапазоне Малыгина. Разговорились, вспомнили о виброплексе. Тут он возьми и вавакни, - Кстати, такой виброплекс есть на полярной станции «Голомянный», у Пеклера. - Ё! Да ну!? Еще не остыли лампы моего передатчика, а я уже был на почте, с письмом к уважаемому Льву Наумовичу! В послании я напомнил ему о нашей встрече на острове Среднем и для достоверности вложил фотографию у самолета. А далее изложил идею обмена его виброплекса на любой электронный манипулятор, который я готов был сделать по его прихоти. Работая в службе радиосвязи местной ГТС, мне приходилось, а главное было в радость, делать всевозможные конструкции.Некоторые из них были весьма не дурны и по дизайну и по качеству работы. Особо я не рассчитывал на успех такого чеинджа, но по крайней мере совесть бы моя была чиста. Что говориться, попытка не пытка. Не успела идея затуманиться делами насущными, как на пороге моего дома объявился почтальон Печкин и важно известил – Вам срочная! С Диксона! Я аж щеки надул от напущенной на себя важности…. Телеграмма была от Пеклера. Текст был краток: «На обмен согласен – высылаю!». А через месячишко, на почте мне вручили потрепанную коробчонку проштампованную и облепленную сургучом со всех сторон и с подозрительным перезвоном внутри…Там же, на главпочтамте, не помня себя от радости, присев в дальнем уголке, с определенным волнением вскрываю коробку. Конечно же, я не рассчитывал на то, что там окажется гидробазовский ключ – близнец. Но, то что лежало внутри повергло меня в полное разочарование…. В коробке действительно лежал виброплекс. Но, я даже не предполагал, что он может быть в таком состоянии. Всё же, радисты народ аккуратный, и относятся они к своему инструменту не хуже, чем скрипач к скрипке.Здесь же, лежал старый, грязный, видавший виды, но действительно – американский виброплекс, причем,с оригинальным шильдиком на увесистой базе. Это была 515 модель SpeeDX LES LOGAN CO. Тогда, собственно, это мне ни о чем не говорило, и я поспешил домой, чтоб побыстрее прикрутить его к своему передатчику и услышать такую долгожданную песню морзянки…Как же я был расстроен,когда вместо ожидаемого эффекта в реалиях вылупилось, как говорится - абы что…. Точки получались какими-то краткими, куцыми, нервно-паралитическими… А посему и весь почерк передачи становился просто убийственным. В общем,поигрался я им дня три, периодически душа в себе накатывающие приступы выбросить это чудо через форточку, и отложил его на дальнюю полочку, в ожидании лучших времен. Так и простоял он, бедненький, много лет без дела, до поры до времени, пока я не решил сделать ему основательную реставрацию. И начал я её с истории этого манипулятора. Оказалось, что это весьма популярная модель, которая поставлялась Америкой во время войны в СССР по ленд-лизу в составе судового радиооборудования. Дефектная ведомость, после тщательного осмотра, выглядела примерно так: Многочисленные потертости лакокрасочного покрытия базы. Замятие граней и разрушение никелевого покрытия, вплоть до полного истирания на коромысле, балансире, стойках, винтах и гайках конструкции. Стертость и забитие накатки на контрогайках. Помутнение и растрескивание плексигласовых кнобов. Истирание текста и лакокрасочного покрытия на шильдике. Излом контакта на винте «тире». Кородирование поверхности всех пружин. Огрубение резины опорных ножек. Основная П-образная стойка самодельная, не соответствует оригиналу. Исходя из чего сверстался план реконструкции. А это, уже следующая история.....